Рок-фотограф Миша Грушин в Imagine Cafe. Февраль 2020.
Вот уже наиболее 30 лет вокруг Подольского рок-фестиваля не смолкают споры о сакральной значимости трехдневного музыкального марафона, открывшего свои двери не только лишь для начинающих групп из Сибири и Урала, да и ленинградских рок-звезд, обществ из Москвы и наиблежайшего Подмосковья.
О русском Вудстоке, столичной М-Лаборатории и первых хэдлайнерах именитый фотограф «Русской Музыкальной Газеты», также создатель студийных обложек группы «Крематорий» и «Темный Обелиск» Миша Грушин сказал порталу musecube.org
МС: Перед тем, как начать гласить о Подольском рок-фестивале, желаю напомнить нашим читателям, что к 1987 году по стране зашагала Перестройка, а в Москве – по аналогии с Ленинградским Рок-клубом – уже во всю гремела Рок-лаборатория. Поведайте, как приобщились к фото и как начали снимать для университетской многотиражки?
Миша Грушин: Началось все с того, что в детстве мать купила мне фотоаппарат Смена 8 М и увеличитель, но правда без объектива. На тот момент как таких познаний у меня еще не было, книжек по фото тоже, потому, когда я попробовал что-то создать у меня ничего не вышло. Позже в 80-м году у меня возникли друзья, которые дали мне прочесть восхитительную книжку Микулина «25 уроков фото», где было тщательно расписано как проявлять пленку и как печатать снимки. Я купил для себя фотоаппарат ФЭД-5В и под управлением того, что там было написано начал снимать. А так как с 1982 по 1988 год я обучался в МАИ на инженера-конструктора летательных аппаратов, то там же в институте у нас был факультет публичных профессий, где можно было получить доп специальность. Я пришел на отделение журналистики, поточнее фотожурналистики, но так как там разбирали вопросцы, которые я уже сам освоил на практике, педагог предложил мне придти в фото-центр МАИ, который на тот момент сотрудничал с университетской многотиражкой «Пропеллер». Начал я как спортивный журналист тем наиболее, что сам был близок к спорту и занимался в секциях футбола и хоккея, но позже равномерно стал снимать мероприятия в Доме Культуры МАИ, куда приезжали различные артисты и музыканты.
МС: Выходит, что на рок-музыке вы тоже сконцентрировались не сходу?
Миша Грушин: Что касается рок-музыки, то я совершенно не знал, что в нашей стране она существует. Я знал, что есть «Машинка Времени», знал ее с 70-х годов, но если мои друзья восторгались «Машинкой», то я относился к ней весьма скептически. Дело в том, что я вырос на западной рок-музыке и моими возлюбленными группами были «Slade», «Nazareth» и «Black Sabbath», в каких пели потрясающие вокалисты. Понятно, что у «Машинки Времени» ничего подобного не было и не могло быть. Позже по радио я услышал группу «Круиз», что ухудшило мое скептическое отношение опосля песен «Вертится волчок» и песни про «столичного гуляку». По сути вторую песню исполняла группа «Альфа», где играл прошлый музыкант «Круиза», но тем не наименее вся эта приблатненная мелодия мне тоже не приглянулась. И вот в один прекрасный момент с концертами в ДК МАИ приехал «Круиз», а так как мои друзья были увлечены рок-музыкой и знали огромное количество групп, они позвали меня на концерт, но я не начал двигаться. На последующий денек ребята произнесли, что если я не пойду и на 2-ое их выступление они меня поколотят. Я пришел и был просто ошеломлен! Оказалось, что есть не одна группа «Круиз», как минимум две, и концерт на который мы попали был концерт самого реального хэви-металла трио «Круиз» в составе Гаина, Васильев, Ефимов. Вот опосля этого выступления я родился как рок-фотограф.
МС: Удалось тогда что-то заснять?
Миша Грушин: Фото с концерта у меня не вышли – техника не дозволила, но до концерта музыканты давали интервью и у меня вышел красивый портрет Валерия Гаина. И когда меня спрашивают, как ты начал снимать? Я постоянно показываю этот портрет. Позже я стал преднамеренно ходить в ДК МАИ и снимать концерты рок-групп, а туда приезжали и «Темный кофе», и «Тяжкий денек», и «Бригада С», а так как мои фото печатались в «Пропеллере» и к снимкам необходимы были тексты, то мне предложили к тому же писать. Так что забегая вперед в Подольск я поехал созодать репортаж как раз для «Пропеллера».
МС: Тем не наименее, знают вас не только лишь как создателя целого ряда печатных публикаций, да и именитого фотографа столичной Рок-Лаборатории. Поведайте, как в первый раз оказались в стенках данной организации?
Миша Грушин: Однажды в ДК МАИ с концертами приехали группы М-Лаборатории – «Обходительный отказ» и «Ва-БанкЪ». Я пришел, сделал фото, а тогда у меня было такое увлекательное правило – фотографировать и отдавать снимки. Фотобумага тогда стоила копейки, пленка тоже, потому я мог для себя это дозволить. И вот с этими фото я пришел в М-Лабораторию и повстречался там с Владимиром Марочкиным – основным редактором журнальчика «Сдвиг» и газеты «Сдвиг-афиша». Ему приглянулись мои фото и мы начали сотрудничать.
Группа «Бригада С» на рок-фестивале «Подольск 87»
МС: Заманчивое по тем временам предложение… Но, как я понимаю, пользовались вы им тоже не сходу?
Миша Грушин: Опосля того, как я окончил институт я был должен три года отработать по распределению и меня выслали в КБ им. А. Н. Туполева. К 8-ми утра я приходил в КБ, отбывал там рабочий денек и вечерком бежал на концерты, а позже еще до 2-х часов ночи проявлял и печатал снимки, и днем снова шел на работу. В конце концов в М-Лаборатории мне предложили уволиться из КБ под хоть каким предлогом и перейти на работу к ним, что я и сделал.
МС: Как я понимаю, с возникновением подконтрольных КГБ организаций будь то Ленинград, Москва либо Свердловск, русское рок-сообщество разделилось на два лагеря. Одни – выступили с критикой в адресок дарования новейших свобод, остальные, напротив, не лицезрели ничего дурного в легализации андеграундного движения. Как для вас кажется, как ощутим был этот раскол (и был ли он совершенно), ведь в числе неприятелей оказались ваши коллеги – журналисты Сергей Гурьев, Александр Кушнир и Илья Смирнов?
Миша Грушин: О том, что Рок-Лаборатория это некое отделение КГБ я не знал и знать не мог, и не уверен, что это было конкретно так. Что касается разногласий, то была таковая ситуация: в один прекрасный момент мы с моим другом Виктором Трегубовым приехали на некий фестиваль и там в одной маленький комнате собрались все журналисты, которые писали на тот момент о рок-музыке и до хрипа спорили вместе о том кто из их прав, а кто нет. Трегубов поглядел на это и произнес, вас, дескать, и так всего ничего, а вы еще спорите. Вот войдет сюда какой-либо безумный, бросит гранату и все – российскей рок-журналистики больше не будет. Другими словами нужно осознавать, что сначала это были единицы. Я же делал фото не только лишь для Лаборатории, да и для журнальчика «Контр Культура», где работал Гурьев – мы с ним дружим до сего времени, и не разу никаких внутренних либо наружных разногласий у нас не было.
МС: Не глядя на первичную горбачевскую оттепель, по рассказам такого же Гурьева в Подольске было две неудачи: любера и ГБисты. Но если 1-ые колотили всех, кого им удавалось изловить, то 2-ые преднамеренно «занимались» сценой и портили группам звук. Не могу не спросить, какая атмосфера царила на площадке фестиваля и кто из российских установок запомнился больше всего?
Миша Грушин: Нужно сказать, что атмосфера на фестивале была совсем другая, нежели чем на данный момент. Тогда в партере было принято посиживать, а не бесноваться и всеми доступными методами выплескивать свою энергию на окружающих. Еще опосля окончания каждой песни было принято рукоплескать и не принципиально приглянулась она для тебя либо нет, а если кто-то вставал и начинал бурно реагировать к нему подступали блюстители порядка и усаживали на пространство. Что касается музыкантов, то лично мне больше всего запомнилось 6 установок из которых я бы выделил четыре. Это рижская группа «Цемент», группа «Телек» и еще четыре коллектива, которые я бы именовал хэдлайнерами – это «Наутилус Помпилиус», «Бригада С», «Пасмурный край» и трио «Алиби».
МС: Ну, если с остальными все более-менее понятно, то как здесь оказалась «Алиби»?
Миша Грушин: Я длительно задумывался, чем все-таки они меня зацепили и сообразил, что Сергей Попов был единственным вокалистом на этом фестивале, который вправду пел. У него гулкий, высочайший глас. Во всех других группах вокалисты присутствовали номинально. Да, все они что-то пели, но другое дело как. Вы же осознаете, что про Бутусова недозволено сказать, что он превосходный вокалист, так же как и про Сукачева. Да, харизма, энергетика, на их было любопытно глядеть, но вокал вызывал огромные сомнения.
МС: Судя по тем снимкам, которые есть в вольном доступе в силу различных обстоятельств утвержденный перечень артистов был изменен. Понимаю, что в Подольск не приехала «Алиса», не было группы «ЧайФ» и не попал «Телефон». Выходит заместо их были «Зоопарк», «Настя» и кто-то еще? Почему не приехали другие?
Миша Грушин: Почему не приехали другие я не понимаю, но «Насте» из Свердловска досталось больше всего, поэтому что, когда она начала петь ей стали орать: Домой! Домой! Почему был таковой прием сказать не могу, может вправду ожидали кого-либо другого и зрителям не хватило терпения… А что касается «Зоопарка», то я не был знаком с их творчеством и узрел коллектив лишь на фестивале, правда какого-то особенного воспоминания он на меня не произвел. А так как я спешил уезжать, то сделал практически две фото и все.
МС: Если я ничего не путаю, то от Москвы на площадке Зеленоватого театра сыграли «Бригада С», «Радостные Рисунки» и дубненское трио «Алиби», числившееся в М-Лаборатории. Как на ваш взор на фоне плодовитого Рок-клуба смотрелись и слушались москвичи?
Миша Грушин:«Радостных картинок» в отличие от такого же Майка я не лицезрел совершенно – не сумел попасть на их выступление, зато «Бригада С» и «Алиби» очевидно были победителями. Если ассоциировать москвичей и, допустим, этот же «Телек», я скажу, что наши ребята мне приглянулись больше чем Борзыкин. Хотя, может быть все дело в том, что мне не весьма нравится сам музыкальный стиль группы «Телек». Тем не наименее, никакого соревнования меж Москвой и Ленинградом я не ощутил. Приезжали различные группы и выступали так, как умели это созодать.
МС: Не тайна, что на протяжение 30-ти с излишнем лет Подольский рок-фестиваль именуют не по другому, как русский Вудсток, приписывая ему то рекордное число зрителей, то по правде западный размах. Как для вас кажется, почему вся официальная пресса так и не отыскала внутри себя силы заявить о фестивале вслух?
Миша Грушин: А много на данный момент о современных фестивалях пишут? Та же «Комсомольская Правда» либо газета «КоммерсантЪ»? Они особо не пишут, кроме больших событий, поэтому что это не их тема. Тоже самое я могу сказать и про Подольский фестиваль. Тем не наименее у этого фестиваля было мощное послевкусие, опосля которого его стали именовать русским Вудстоком и ассоциировать с известной музыкальной ярмаркой. Но в 1987 году я этого не ощутил, для меня это был просто фестиваль, где собрались группы из различных городов.
Наталья Бартош специально для Musecube
Фото Виктор Трусов, Миша Грушин