Есть внушительное количество меломанов, которым свойственно жаловаться на то, что новых интересных имён в музыке давно не появляется. Мнение это если и правдиво, то лишь частично, всё же временами самобытные персонажи на рок-небосклоне загораются. Одним из таких мы можем считать поэта и музыканта Андрея Гулидова и его проект группа АГ, которая недавно получила ещё одно, неофициальное название — Театр АГ. Почему именно Театр? Об этом корреспондентам Musecube стало интересно спросить у самого Андрея! На беседу с нами он пришёл не один, а в компании барабанщика Театра АГ Виктора Валерьевича.
Как произошло формирование состава, которым вы выступаете на данный момент?
АГ: Первым появился Виктор Валерьевич. Я объявил о создании группы и наборе музыкантов и Виктор Валерьевич откликнулся. Мы встретились, я что-то побренчал на гитаре, а Виктор постучал на барабанах. Мы поняли, что подходим друг другу. Начали искать басиста, нашли. Недавно расширили состав до скрипки, хотя вообще это не планировали. Но идеи периодически возникают разные. Был у нас даже танцор, мы хотели представить программу в Live Stars на нашем недавнем концерте с его участием, но решили пока подождать, сцена там всё-таки маловата и нам не хватило места, чтобы развернуть постановку, которую мы планировали реализовать. Но тем не менее у нас в планах есть расширение состава музыкантами и танцорами профессиональными. Собственно, потому и название — Театр АГ.
Можно ли музыкантов Театра АГ услышать в каких-то других музыкальных коллективах?
ВВ: Нет, к сожалению или счастью, уж не знаю. Музыка довольно сложная, материал непростой, наработок к изучению аранжировок много, поэтому на какой-то ещё проект меня просто не хватит. Единственное что, есть же ещё АГ как акустический состав. Возможно, кто-то воспримет акустические версии не совсем правильно, я их считаю немного упрощёнными, в какой-то степени примитивизированными даже, где нет такой детальной проработки материала. Но другие проекты — нет. У меня всего две руки.
А дамы, играющие в Театре АГ? Их можно встретить в других группах? (Юлия — бас-гитара и Варвара — скрипка, прим.ред.)
АГ: Нет, они также заняты только в нашем проекте. Как уже сказал Виктор Валерьевич — много материала, много времени уходит на его проработку. Плюс ко всему, Юлия, наша бас-гитара, и Виктор Валерьевич занимаются проработкой каких-то моментов в материале уже без меня, дополнительно…
ВВ: Но это уже наши ритм-секционные дела!
Поговорим о написании материала Театра АГ. Лирика пишется лидером коллектива, это уже понятно, а за кем остаётся написание музыки?
АГ: Музыку пишу тоже я. Как вообще происходит — я создаю песню, музыку, понимаю, как она должна выглядеть. Дальше скидываю короткое видео ребятам, они начинают над ней работать, скидывают свои какие-то варианты и наработки. Потом мы встречаемся уже на репетиции и начинаем вместе дорабатывать композицию, в процессе у меня появляются ещё какие-то идеи, которыми потом обрастает песня. Мы друг друга понимаем и, слава Богу, благодаря профессионализму музыкантов, которые играют в Театре АГ, всё получается достаточно быстро.
Как вы считаете, должно ли искусство нести в себе какую-либо воспитательную цель?
АГ: Безусловно! Наше творчество направлено на то, чтобы изменить сознание человека! Лично я хотел бы, чтобы люди стали умнее. Когда люди станут умнее — придут и другие положительные качества. Сейчас, как я считаю, мы живём в такое сложное время…у нас всё больше прибавляется глупых людей. Их становится всё больше и больше, и это катастрофа, над которой люди не задумываются. Но я человек чувствительный (потому что творческий), я это всё вижу и мне становится, скажем так, не по себе от всего этого.
Всё же, что появилось в вашей жизни раньше — поэзия или музыка?
АГ: Наверное поэзия. Я первое своё стихотворение написал в пять лет. Причём взрослое и достаточно депрессивное, хотя я рос в очень хорошей семье. Можно даже сказать, что в интеллигентной семье. У меня еврейские корни, у нас не принято было ругаться, культура всегда была над всем. Даже если ты ругаешься, то надо было делать это культурно. Никакого мата, никакого унижения быть не могло! Уважение к старшим, уважение к женщине, к детям во мнге воспитывали с ранних лет.
А первая гитара у меня появилась в восемь лет. Я попросил папу, он мне подарил её. Собственно, он же и научил меня играть. Он показал мне какие-то известные песни, которые сам умел играть, а я подумал, что я хочу сочинять свои песни. Лет в девять-десять я уже писал свои первые песни. Они были где-то наивными, смешными может даже. Я вот Виктору показывал то, что писал примерно лет в тринадцать…
ВВ: Но наивностью там и близко не отдаёт! Я посчитал, что это стихи человека лет тридцати пяти, но никак не подростка.
Кто является для вас главными музыкальными и поэтическими ориентирами?
АГ: Почти все русские поэты, я даже не могу кого-то так уж выделить. Единственное что, я отделяю Серебряный Век и Золотой Век, скажем так. Из Золотого Века отношусь ко всем с уважением, но без интереса. Из Серебряного Века конечно есть люди, которые очень сильное на меня производили и производят впечатление. Тот же Николай Гумилёв, тот же Осип Мандельштам, та же сумасшедшая Цветаева. Всех люблю, всех бесконечно уважаю и ставлю их для себя лично на какой-то недосягаемый уровень!
А в музыке?
АГ: В музыке это весь рок-н-ролл, начиная от пятидесятых ( к примеру, от Бадди Холли) и заканчивая нью-вэйвом восьмидесятых. Дальше музыка была уже не столь интересной, на мой взгляд. Были, конечно, хорошие группы и направления, но они уже не были такими яркими явлениями. Все важные явления в музыке произошли в период от пятидесятых до начала восьмидесятых. Есть группы, в которых у нас с Виктором сходятся вкусы — это Clawfinger, Tiamat, Rage Against The Machine.
ВВ: Гремучая смесь!
АГ: Те, кто был на наших концертах, могли слышать, что в нашей музыке есть и альтернатива, есть и что-то от эпохи семидесятых.
Раз зашла речь о живых концертах, то затрону следующую тему. Глядя на вас на сцене, нет-нет да и создаётся впечатление, что музыканты находятся в состоянии некого транса. Считаете ли вы выход на сцену чем-то близким к какой-то магической практике? Какую роль в вашей жизни играет эзотерика в принципе?
АГ: Роль не играет никакую, поскольку я христианин и все эти практики мне чужды. Хотя, глядя на меня, беснующегося на сцене, многие не могут сопоставить два образа. Как один из рок-журналов написал, что в электричестве я худрук-демон, а в акустике — смиренный персонаж. Знаете, это не транс (хотя может в каком-то понимании он и есть)…я первый раз испытал такое чувство, когда впервые услышал альбом «Wish You Were Here» Pink Floyd. Я в буквальном смысле куда-то улетел и мне стало так комфортно на душе! Есть музыка, которую я делаю, и мне хочется пребывать в таком же душевном комфорте. Как это выглядит снаружи — это может быть страшно или непонятно, кого-то может настораживает, когда я корёжусь на сцене, но таким образом я показываю образ, о котором пою, или ситуацию, которую я переживаю. У нас нет ничего вымышленного! Всё идёт изнутри, я как губка впитываю всё, что происходит вокруг. Выступления на сцене — единственная возможность выплеснуть эту всю энергию. И конечно это всё происходит без всякого вранья. Уж какой есть!
ВВ: Да, сцена это в первую очередь энергетика, это обмен энергией, вот так она и выходит. Зал воспринимает эту энергию и каждый обязан пропускать её через себя — выдавать, принимать, отдавать обратно. Форма выхода энергии! Сначала накопили, потом выплеснули и пошли копить дальше. До следующего концерта!
Насколько мне известно, сейчас вы находитесь в процессе работы над новым альбомом. Когда поклонникам ждать релиз пластинки, есть ли у неё рабочее название?
АГ: Мы решили сначала выпустить лайв-альбом с записью концерта 14 марта этого года в Live Stars, он выйдет в аудио на всех цифровых площадках. Альбом, который мы пишем в данный момент, появится на носителях, возможно даже получится выпустить его на виниле. Мы очень плотно подходим к этому звуку, нам помогают люди из Новосибирска и из Москвы, из трёх совершенно разных студий. Это очень глобальная работы и мы не хотим, чтобы она выглядела как проходящая! Мы относимся к этому очень ответственно и это будет действительно интересная пластинка.
Диски, пластинки, а нет ли желания выпустить альбом на кассетах? Ведь к этому носителю сейчас обращено много внимания и именно сейчас к нему вернулся спрос и актуальность!
АГ: Это здорово, тем более что я тот человек, который коллекционирует музыку на носителях, ищет её в разных странах. Я коллекционирую винил, причём коллекционирую музыку довольно разную. Мне близок английский андерграунд семидесятых, сейчас появился интерес к немецкому андерграунду, особенно группу Amon Düül нахожу сейчас интересной для себя. Я что-то откапываю редкое и интересное и слушаю потом это на виниле. Аудиоформат на кассетах — это здорово, но когда речь о первом выходе, как у винилов есть первопресс, если это качественно записано, то это совсем другая история. Единственное что, конечно, не загоняешь прослушивание, плёнка портится. И естественно нужна правильная аппаратура, от этого зависит вообще всё! Я свою виниловую систему собирал почти восемь лет! Невозможно просто пойти в магазин и купить сразу готовую систему. Ты покупаешь что-то одно, чем-то начинаешь быть недволен, начинаешь менять головки, колонки, ещё какие-то элементы. На данный момент я доволен тем, что и как звучит в моей системе. Но это не предел.
Технику предпочитаете винтажную или новую?
АГ: Нет, новую. Сейчас многие старые бренды выпускают новые проигрыватели, ресиверы, колонки и прочие комплектующие прекрасного качества.
Большая коллекция?
АГ: Очень большая, даже дома вся не помещается! Я периодически её сортирую, какую-то часть отвожу за город, там у меня тоже есть виниловая история. Наступает, к примеру, осеннее настроение, я беру что-то из Beаtles, еду с этим на дачу и слушаю на полную катушку. Соседи уже привыкли ко мне.
А есть какая-то пластинка в коллекции, которой особенно гордитесь? Может быть что-то редкое или нечто в этом роде.
АГ: У меня есть пластинки такого человека как Jackson C.Frank. Это человек с очень сложной судьбой, у него вся жизнь как-то наперекосяк прошла. Потрясающий фолк-певец, всем крайне рекомендую! Фолк вообще люблю, но здесь надо уточнить, что фолк не такой, как привыкли понимать у нас в России, с дудками и гуслями, английский фолк он совершенно другой, там звучат акустические гитары, акустические инструменты. Взять тех же Simon&Garfunkel — это два еврея, которые живут в Англии и делают прекрасную музыку, их пластинки тоже с удовольствием слушаю.
Что бы вы хотели пожелать или же донести своему слушателю? И сразу тут же задам смежный вопрос — кто целевая аудитория Театра АГ?
АГ: Как я уже сегодня говорил, мне хотелось бы, чтобы хотя бы частично сократилась человеческая глупость. Мы сейчас страдаем от дефицита культуры. У нас огромная страна, к которой я с большим уважением отношусь, но дефицит культуры и музыкального вкуса просто колоссальный! Если мы, к примеру, говорим про шансон в России, то мы представляем странную романтику с сомнительным происхождением. Но если мы говорим о французском шансоне, то сразу же у нас возникают такие люди, как Джо Дассен, Далида (хотя у неё итальянские корни, но тем не менее), Шарль Азнавур и многие другие. Это прекрасные люди, поющие о прекрасном, замечательно выглядящие, с замечательными голосами. А у нас шансон — это примитивная музыка на дешёвом синтезаторе и с такими словами, что я даже их вслух называть не хочу. Итальянский шансон, опять же, ассоциируется с куда более приятными исполнителями, теми же Аль Бано и Тото Кутуньо. Мне совершенно непонятно, почему такой перекос произошёл у нас в стране.
То же самое могу сказать о рок-музыке. В России рок-н-ролла не было никогда! Единственный и самый первый панк не только в России, но и во всём мире — это Александр Вертинский! Почему? Потому что Вертинский первый в мире смог спеть такие песни, как «Кокаинетка» и «Лиловый негр». Я считаю, что это настоящий панк и всё пошло от него. Я не знаю ещё таких смелых людей, которые не боялись петь такие песни в царское время.
А что касаемо рок-н-ролла…что такое вообще рок-н-ролл? Представим дерево. Вот его ствол и корни — это рок-н-ролл, а все веточки с листочками — это уже его направления, то есть фолк-рок, хард-рок, рокабилли, металл и так далее. Но всё это рок-н-ролл! А в России его никогда не было, и кто бы ни косился на меня злостными взглядами, но популярные музыканты, которым сейчас за шестьдесят, воспользовались в восьмидесятые отсутствием информации в Советском Союзе. Был запрет на информацию многую! Люди не понимали, что группы, которые они считают своими героями, не слушают музыку российскую, они слушали Black Sabbath, Billy Idol, Jethro Tull и тому подобное. Многие до сих пор грешат тем, что ментально живут, видимо, при СССР и продолжают думать, что у людей всё тот же дефицит информации и продолжают воровать песни у западных групп. Мне этого не понять ни при каких условиях!
Хотя есть в России группы, которые я всё-таки могу выделить. Это профессионально играющие музыканты, исполняющие красивейшую музыку — группа Наутилус Помпилиус. Их песни были написаны на стихи потрясающего поэта Ильи Кормильцева. Да, я могу сказать, что Наутилус Помпилиус коммерческий проект, но это качественная и ни с кого не содранная музыка! Интересная также есть группа Оберманекен, я даже знаком с их лидером Анжеем Захарищевым фон Брауш. У него раньше был антикварный магазин и у меня дома висит три картины, приобретённые в то время у Анжея. Очень интересная, достойная группа!
Но факт остаётся фактом, рок-н-ролла в России нет, мы пытаемся скопировать то, что создано не у нас. Мы выступаем в андерграунде, и каждый раз слушаешь те или иные группы и думаешь — ну сколько же можно? Нет чего-то своего, нет изюминки! Почему этого нет? Я думаю, что из-за вкусовой ограниченности. Из-за неё происходит эта проблема. Виктор Валерьевич, кстати, сказал замечательную фразу — не стыдно не знать, стыдно не хотеть этого знать! Народ у нас не хочет смотреть вглубь и узнавать что-то глубже. Мы с Виктором Валерьевичем смотрим в самую глубину, но мы не копируем, мы вдохновляемся! Мы создаём что-то своё. А многие группы обложились музыкальными процессорами, стоят, как мумии, и играют без какой-либо энергетики. Смотреть на это очень скучно. Недавно мы приняли решение, что больше группа АГ не будет участвовать ни в каких фестивалях! Мы будем выступать либо на самостоятельно организованных мероприятиях, либо это будут сольные концерты.
ВВ: Но на наших фанатах это никак не отразится, выступления всё равно будут проходить! С той же традиционной энергетикой, да ещё чего-нибудь интересное сочиним. У нас достаточно материала, чтобы заинтересовать публику. Мы набрали около часа звучания в электричестве, а акустика и вовсе у нас длится полтора-два часа.
АГ: И это мы ещё не ко всем песням приступили! Мы будем делать свои фестивали, сами проводить отборы, искать интересные площадки. Мы хотим облагородить рок-н-ролл в России, заново привлечь людей к этой музыке!
Раз у вас такие наполеоновские планы, то давайте порадуем вашу публику анонсами ближайших концертов, которые состоятся у группы АГ.
АГ: Восемнадцатого мая мы выступим в байк-клубе Sexton, это мероприятие было запланировано ещё осенью прошлого года. Отыграем хорошую программу. В июне-июле у нас запланированы концерты в Санкт-Петербурге. Один концерт нам организует Олег Гаркуша из группы АукцЫон и, скорее всего, у нас будет совместный концерт с группой НЭП, акустика с Сергеем Паращуком.
Вообще хочу сольный концерт на улице сделать, было бы интересно такое попробовать. Также у нас в государственных мероприятиях различных случаются участия. С удовольствием соглашаемся, если речь идёт о каком-то благородном деле! При церкви будем в Санкт-Петербурге выступать, сыграем концерт в приюте для бездомных. В нашей песне «Мой рок-н-ролл» есть такие слова — «за идею рубимся в кайф»! Если нам будет интересна какая-то идея, то ждите там АГ. Денег дадут — хорошо, не дадут — не попросим. Нас куда больше интересует идея, публика наша. Мы заметили, что с каждым нашим концертом публики становится всё больше, нас это очень радует.
Кстати, говоря о нашей целевой аудитории — она у нас абсолютно разная. В электричестве это одна категория людей, в акустике совершенно другая. Более того, эти люди друг с другом вообще не ладят. Те, кому нравится наше электричество, не воспринимают моё сольное творчество, а те, кому ближе акустика — не вопринимают АГ. Хотя есть те, кто ходит туда и туда.
ВВ: В электричестве это, наверное, панки любого поколения, хотя я не стал бы называть нас панк-группой, это не про нас. А в акустике приходят люди старшего поколения, за шестьдесят даже.
АГ: Ну потому что им близки песни про веру, про душу. Кстати знаете, у меня есть такая цель…и меркантильная, и эгоистичная, но я очень хочу угодить Богу. Я хочу чтобы он меня заметил, позволил жить хотя бы в шалашике с крышей в раю. Я не знаю, насколько у меня это получается, но цель у меня одна. Я хочу умереть человеком, которому не стыдно за свою жизнь. Есть такие слова замечательные — жизнь прожить нужно так, чтобы не было мучительно стыдно за бесцельно прожитые годы. Хочется прожить достойно, цельно, ёмко. Не важно сколько, мало или много, до глубокой старости, честно говоря, не хочу. Поэтому преследую цель угодить Богу! Стараюсь вести правильный образ жизни, пост вот держу сейчас. Естественно спотыкаюсь, естественно падаю. Бывает, что не во всём соглашаюсь со священнослужителями. Очень хочется, чтобы как можно больше священников проводили беседы с молодёжью на понятном языке, чтобы больше молодёжи шло в церковь! Можно же честно сказать «я был рок-н-ролльщиком и пришёл к Богу» и рассказать, как ты это сделал. Или предложить попробовать всем жить с Богом, в молитвах. Кому понравится, тот останется и продолжит, не понравится — пойдёт своей дорогой. Чем больше будет таких бесед, тем больше людей захотят пойти в церковь. Сейчас молодежь туда сложно заманить, с ними там никто не общается так, чтобы они понимали, что там, зачем и почему. В больших городах всё-таки есть проблема того, что некогда общаться, некогда объяснять, в провинции другая история. Там священники даже в школы ходят и их слушают.
Бывает, что предлагают выступать на религиозных мероприятиях, но ставят ограничения в духе «не петь про веру, не говорить о Боге» и так далее. А у меня почти все песни о душе и о вере! В таких случаях мы, конечно, отказываемся. Хотя живём в современной России, церквей так много строится, а говорить о Боге нельзя. Надеюсь, что это когда-нибудь переломится.
Я часто говорю, что АГ — не праведники и не учителя. Мы грешники, возможно куда более худшие, чем все остальные, но мы этого не стесняемся! Мы в творчестве хотим людей направить на правильный путь. Хотим доказать, что общаться можно без мата, можно играть тяжелую музыку, но не принимать наркотики, можно иметь хороший вкус, но не заниматься плагиатом. Можно верить в Бога, но не выглядеть как неадекватный. Мы отличные ребята, современные и модные. Грешники? Конечно! Хотим ли мы исправиться? Да конечно хотим, давай с нами! Группа АГ — это не для того, чтобы поплясать, это для того, чтобы исправиться. Чтобы мы коллективно двигались к правильной цели, к культуре, к уважению, к хорошей музыке и Богу. И прославляли русскую культуру! Мы хотим бороться с дефицитом культуры как таковой, хотим, чтобы люди смотрели вглубь всего. Вот кстати — обратите внимание на пляже, сколько людей плавает поверхностно? Каждый первый. А ныряет? Единицы! Вот так мы и живем, все на поверхности. Никто не ныряет.
ВВ: А на глубине же интересней! Там другой мир и другие краски! Ныряйте с нами!
АГ: Именно так АГ и живёт!
Виктория Микина, специально для MUSECUBE
Фотторепортаж Марианны Астафуровой смотрите здесь.