Если б по призыву Тихановской началась всеобщая стачка, это сделалось бы концом власти Лукашенко. Если же пар уйдет в пиар-свисток, забастовок как таких не будет — это может стать концом периода бифуркаций, потрясений. Оппозиция — маргинализируется, «уходит на социальную дистанцию», власть — совсем легитимируется опосля «выборной перезагрузки».
Но может быть, ничего «решительного» не произойдет: власть устоит, огромных забастовок не будет, зато протесты, митинги продлятся и опосля «решающей недельки». Но это не «ничья»: раз атаку протрубили, но в поле не вышли, то это воспринимается как моральное поражение. А ведь не считая морального капитала, у оппозиции никакого другого нет. Отсутствие Фуррора = неуспех, спуск с Плато, далее — уже гуляния в тупике.
Оппозиция – маргинализируется, «уходит на социальную дистанцию»
Морально-психологическая и физически-административная сила могут не совпадать, могут идти параллельными курсами — что мы и лицезрели. Но раз в некий точке их «пересекли» — что мы лицезреем, — то происходит перевоплощение, преобразование.
Либо психическая сила оппозиции одолевает (морально подавляет, разлагает, подчиняет) власть — и становится законной силой Новейшей Власти. Либо сила Власти одолевает (а означает, уже не только лишь на физическом уровне, да и морально подавляет, подчиняет, разлагает) оппозицию — и совсем упрочивается в качестве Безальтернативной. Естественно, останутся оппозиционные настроения, остается и «несжимаемый остаток» оппозиционных групп — но так было и до выборов, это предвидено самой конструкцией, анатомией Системы Власти в Беларуси и в политическую силу не складывается.
Можно вспомянуть коротко то, что этому предшествовало.
Радзиховский: Нобелевские медали для страны не являются самоценностью
9 августа. Выборы президента. В 6-ой раз, с обычным себе результатом (80% от числа голосовавших) одолевает Лукашенко. Главный конкурент — Тихановская («случайная домохозяйка», супруга пользующегося популярностью оппозиционного блогера, который посиживает в кутузке; себя она именовала «эмблемой Свободы»), по официальным данным, получает 10%. Как было разумеется заблаговременно, оппозиция итоги выборов категорически не признает, настаивает, что «все фальсифицировано», а одолела Тихановская. Начинаются волнения — мирные демонстрации, их разгоняют. ЕС итоги выборов не признает, Наша родина, остальные страны ОДКБ, Китай — признают. Фавориты оппозиции, начиная с Тихановской, из Беларуси уезжают.
Все это было ожидаемо. А вот что протесты будут таковыми упрямыми (уже 2,5 месяца) — это, возможно, сделалось для власти сюрпризом.
23 сентября Лукашенко проводит «в закрытом режиме» свою официальную инаугурацию. Тоже понятно — общественное мероприятие перевоплотился бы в превосходный скандал (а то и побоище), с которого начинать новейший президентский срок ему не хотелось. Из 2-ух зол избрал, как он считает, наименьшее.
А вот 10 октября он нежданно приходит в Минскую кутузку КГБ, где посиживают арестованные фавориты оппозиции (в том числе те, кто пробовал выставиться на президентских выборах) — «поговорить», хотя до того по другому чем «уголовниками» их не называл. Расчет ясен: расколоть оппозицию, привлечь каких-либо ее фаворитов на свою сторону. Снять дихотомию «Власть — Оппозиция». Показать, что «оппозиция» — различная, одни внесистемные, непримиримые (те же «уголовники»), а остальные — «конструктивные силы», ведут диалог с властью, участвуют в работе по «выработке новейшей Конституции». Таковая композиция дозволяет дробить протест, спускать на тормозах.
На теоретическом уровне — ход понятный. Фактически — не сработал. На сторону власти перебежал только Вознесенский — далековато не самый влиятельный оппозиционер, которого они здесь же, естественно, окрестили «штрейкбрехером». К слову, он произнес, что Лукашенко произнес, что этот срок — крайний, больше он в президенты не пойдет. Понятно, что за слова Вознесенского Лукашенко никак не отвечает и эффект от такового заявления невелик…
Леонид Радзиховский: Энтузиазм Рф в СНГ — социально-экономический
Но основное в том, что «диалог» при таковых начальных позициях сторон — неясно о чем.
Для оппозиции «диалог» вероятен только на тему — когда уйдет Лукашенко, которого они именуют не «президентом», а «узурпатором», и какие ему дадут гарантии личной сохранности. Для Лукашенко вопросец его власти, понятно, совершенно не дискуссируется («легитимно избран»), а диалог вероятен только в «рабочих рамках» при обсуждении новейшей Конституции, под полным его контролем и в неопределенный срок.
Компромисса нет, здесь, как говорится, «разногласие по земельному вопросцу — кто кого зароет».
Визит Лукашенко оппозиция употребляла по-своему — интерпретировала как символ его «беспомощности». 12 октября Тихановская «от имени народа» предъявила ему ультиматум: закончить насилие — высвободить всех политзаключенных — уйти с поста Президента (новейшие выборы). Срок — 25 октября, в случае невыполнения — всеобщая стачка.
Компромисса нет, здесь, как говорится, «разногласие по земельному вопросцу — кто кого зароет»
Ясно, что «ультиматум» для Лукашенко в принципе невыполним. Но оппозиция стремилась «навязать ему повестку», захватить инициативу: скажем, хоть какое освобождение заключенных сейчас воспринималось бы как «отступление», «ужас перед Ультиматумом». Естественно, Лукашенко не отступил.
Итак: «на таран», «Ва-банк». И? Тихановская гласит: «Дали слово и ответим за него».
Что ж — увидим.
С точки же зрения Рф основное другое: наши страны так тесновато исторически соединены, что эти дела не должны и не будут зависеть от хоть какого развития внутриполитической ситуации в Беларуси.