20 сентября Экспобанк отмечает 25 лет со дня основания. Это стало поводом поговорить с председателем правления Алексеем Санниковым о настоящем и будущем как самой кредитной организации, так и финансовой отрасли в целом.
— В какой форме банк подошел к юбилейной дате?
— В очень хорошей, боевой форме. За последние годы мы существенно выросли по активам и пассивам, нам доверяет все больше людей. У банка свыше 65 000 частных клиентов и более 7000 корпоративных. За шесть месяцев 2019 года чистая прибыль составила 2,5 миллиарда рублей, что существенно превышает результат всего 2018-го. Если посмотреть на динамику, то прибыль мы показываем каждый год, идем с высокими показателями по нормативам достаточности капитала, ликвидности. Так что цифры говорят сами за себя. Рынок признает наши достижения: агентства регулярно подтверждают и повышают наши рейтинги.
Но самое главное — это люди, они и есть Экспобанк. Я думаю, успех банка определяется не только финансовыми показателями, но и прежде всего личным отношением сотрудников, их внимательностью и чуткостью к клиентам.
— 25 лет — серьезный срок для банка. Что, по вашему мнению, помогло ему выжить даже в те годы, когда кризисы «выкашивали» и финансовых гигантов?
— Я считаю, что главная причина — хорошая работа с клиентами. Вроде простые слова, но в них очень много смысла. Мы постоянно расширяем клиентскую базу, смотрим на новые возможности. Мы не ставим перед собой задачу быть везде — для этого не хватит ни времени, ни ресурсов. Но каждую выбранную нишу команда развивает осознанно, стремится достичь в ней выдающихся результатов.
Сделать это можно, только максимально концентрируясь на потребностях людей и глубоко понимая сегменты, с которыми работаешь. Ведь по сути баланс банка — это сумма балансов клиентов. А сервис, особенно финансовый, — это сфера, где никого насильно не удержишь. Не будет такого, что человек недоволен, но все равно продолжает платить тебе комиссию, проценты. Так что наша задача — быть лучшими в своих нишах, чувствовать потребности людей и стараться максимально их удовлетворить.
— Игорь Ким с партнерами приобрел банк в 2011 году, а до этого владельцем был крупный западный финансовый институт — Barclays. Взяли ли вы что-то из его опыта?
— Не думаю. В корпоративной культуре нашей команды изначально были заложены принципы, по которым живут европейские финансовые компании. Поэтому после покупки этого банка нам не пришлось перенастраивать себя — мы зашли в достаточно комфортную с точки зрения ценностей среду. Для нас важно умение этично вести бизнес, быть открытыми и сохранять долгосрочные отношения с клиентами. Как раз это мы умеем делать хорошо. К принципам прозрачности, понятности, к соответствию законодательству мы добавили эффективность. С этого момента Экспобанк всегда зарабатывает и движется вперед.
— В одном из интервью вы говорили, что Ким умеет подбирать людей, формировать команду победителей. По какому принципу он это делает?
— У Игоря Кима есть талант видеть потенциал не только в проектах, но и в людях. В результате многие члены команды работают плечом к плечу 15 лет и более. Для всех нас банковский бизнес — единственный, вся наша жизнь — это банк. К нам присоединяются ребята, которым близка «корпоративная ДНК», мы находим точки соприкосновения и дальше идем вместе. Бывают и те, кто не может принять нашу корпоративную культуру, но их, к счастью, меньшинство.
Также я считаю, что Игорь Ким своим примером показывает, как нужно относиться к делу. Он транслирует стержневые ценности, вокруг них и формируется команда. Например, нацеленность на результат и этичность, с которой этого результата следует достигать. Мы очень щепетильно относимся к 115-му федеральному закону (о противодействии легализации доходов, полученных преступным путем, — FP). Для банка менеджер, который приводит нарушающего этот закон клиента, — сродни коррупционеру. С такими мы достаточно быстро прощаемся.
— Что лично вас так долго держит в Экспобанке — с 2011 года?
— За 18 лет моей карьеры названия банков были разными, а работодатель, по сути, один. Я с Игорем Кимом с пятого курса института, пришел к нему стажером (в Сибакадембанк — FP). И за все время не почувствовал какой-то усталости, рутинности в работе. Постоянно есть движение вперед, интересные задачи, новые вызовы. Самое главное — есть доверие акционера, которое дает право и возможности реализовывать все задуманное.
— Отношения с коллегами со временем переросли в дружеские?
— Знаете, за годы совместной работы все топ-менеджеры побывали друг у друга в начальниках (смеется). И столько всего вместе сделали! Поэтому грань между работой и дружбой стала очень тонкой.
В офисе все мы проводим большую часть своей жизни, и хочется это делать в компании людей, с которыми комфортно общаться. Нет, мы иногда спорим по каким-то вопросам, но если принимаем консолидированное решение, то дальше придерживаемся его и начинаем вместе реализовывать. Если в правлении банка ситуация «лебедя, рака и щуки», то этот месседж транслируется на всю команду, начинается раздрай.
— Ваша команда провела несколько сделок M&A по покупке банков в Европе. Как строятся отношения с ними?
— Здесь важно отметить, что сам российский Экспобанк не владеет этими зарубежными кредитными организациями. В каждой из них свой совет директоров, свое правление. Это принципиальная позиция, потому что сложно на операционном уровне управлять компанией из-за границы. Да что говорить о Европе, из той же Москвы достаточно непросто управлять банком, скажем, во Владивостоке. Последняя статистика на этот счет очень показательна. Ряд банков, у которых центры принятия решений находятся в регионах, демонстрируют неплохие результаты, тогда как у крупных федеральных кредитных организаций на этих же территориях достижения заметно скромнее. О чем это говорит? О том, что люди на местах понимают своих клиентов и лучше удовлетворяют их запросы.
Отношения между нашим российским банком и зарубежными — скорее партнерские. Мы всячески взаимодействуем, но не кредитуем друг друга. В основном происходит коммуникация на уровне поддержки клиентов. Например, если кто-то ведет бизнес в России и ему что-то надо сделать вне страны, то мы в этом помогаем. Людям комфортно — во всех вышеперечисленных банках есть русскоязычный персонал, который может проконсультировать по любому вопросу.
— Сегодня многие банки строят экосистемы, экспериментируют с big data, открывают маркетплейсы. Как вы относитесь к повальной цифровизации? Какие идеи жизнеспособны, а что просто хайп, который со временем схлынет?
— Безусловно, без цифровизации в современном мире невозможно. Но дискуссии, которые ведутся вокруг многих ее направлений, подходят к концу своего жизненного цикла. Объясню почему. Знаете, я недавно побывал в музее «Мартини» недалеко от Турина, и меня поразила та его часть, где собраны образцы прессов с 1600-х годов. Вывод из этой экспозиции можно сделать следующий: человечество всегда думало, как бы создавать больше продукта с минимальными издержками. Будь то виноделие, финансы или другие отрасли. Все технологические революции как раз были об этом, и четвертая по счету, в которой мы сейчас живем, не исключение. Цифровизация — не более чем получение нового инструментария все для тех же целей. Но я думаю, что эффективность перехода на существующие цифровые инструменты с каждым годом будет снижаться. Отдача от внедрения таких технологий будет составлять 10%, максимум 15%. И это не та задача, которую должны решать современные финансовые институты.
Следующий тренд, который я вижу, заключается в роботизации процессов. Задача уже сегодняшнего дня — научить персонал не выполнять функцию, а управлять ею при помощи различных IT-решений. Мы тоже думаем, как двигаться в этом направлении, и пока вопросов больше, чем ответов. Возникают совсем иные вызовы с точки зрения найма и обучения персонала, корпоративной культуры.
— Это вызов и для образовательной системы, которая должна готовить специалистов на новом уровне.
— Совершенно верно. К нам на стажировку приходят интересные ребята, я встречаюсь с ними, разговариваю. И вот спросил у одного парня, который учится в МГУ как раз на направлении искусственного интеллекта, что он умеет. Среди своих навыков молодой человек назвал то ли шесть языков программирования, то ли восемь — не помню точно. Я заметил, как это круто, и получил ответ, что сейчас таковы базовые знания — must have. Без этих умений человек просто потеряет конкурентное преимущество.
Новые вызовы предполагают и другое позиционирование внутри коллектива. Мы научились работать с поколением беби-бумеров, которые сейчас входят либо в руководящий состав, либо в число акционеров, более-менее разобрались с «иксами». Но на смену им приходят «игреки» — и это уже другие клиенты, другие сотрудники. Они не хотят решать задачи так, как все привыкли, у них иное видение бизнес-процессов.
— А что насчет продвижения банка в медийном пространстве, здесь тоже приходится учитывать особенности разных поколений?
— Конечно, потому что каждое из них воспринимают информацию по-своему. Недавно дети спросили у меня что-то про рыбалку. Я полез в поисковик, нашел нужные статьи, начал читать и тут услышал удивленное: «Ты что делаешь, давай лучше ролики посмотрим!» Молодежь реально мыслит по-другому, и необходимо это учитывать. Да, основной капитал сегодня находится у беби-бумеров, но потихоньку — хотим мы того или нет — они будут передавать его детям и внукам. Очень важно эту трансформацию не пропустить, идти в ногу со временем, а где-то даже опережать его.
До сих пор не очень понятна эффективность многих новых маркетинговых, рекламных инструментов, но ими нужно постоянно заниматься. То же касается и маркетплейсов — формата взаимодействия с потребителями, который будет трансформировать действительность. Кто из банков раньше это осознает и начнет проводить эксперименты, тот успешнее сможет вести бизнес завтра. Будут ли с течением времени меняться сами маркетплейсы? Конечно, ведь в данной области делаются только первые шаги.
Наконец, еще один вызов сегодняшнего дня — все, что связано с информационной безопасностью. «Цифра» — это и огромные возможности, и риски. Помните нашумевшую историю, когда у человека подделали электронную подпись и продали квартиру? И подобные случаи есть. Какие-то вызовы уже понятны, с какими-то все только начинают работать. Здесь, кстати, тоже интересен симбиоз машины и человека. Потому что зачастую ломают не IT-системы, «взламывают» людей. И их тоже надо «перенастраивать».
— Наверное, самый консервативный банковский сегмент — private banking. Большие деньги требуют вдумчивого подхода и проверенных временем инструментов. Как меняется эта сфера?
— Клиенты private-направления — все-таки в большинстве своем беби-бумеры, у которых пока меньше запросов на цифровизацию. Я не могу сказать, что они совсем выключены из «цифры». Наши клиенты управляют большими компаниями и как руководители принимают огромное количество решений именно с точки зрения IT-трансформации своего бизнеса. Но для многих по-прежнему очень важно общаться с банкиром лично, а не только быть с ним на связи 24 часа в сутки онлайн или по мобильному. Ну а наша главная задача — я с этого начинал разговор — максимально удовлетворять запросы клиентов. И до тех пор, пока личные встречи востребованы, мы будем их организовывать.
— Что вы хотите пожелать Экспобанку на следующие 25 лет?
— Желаю Экспобанку продолжать развиваться, держать курс на инновации, постоянно совершенствоваться и становиться лучше. Уверен, что банк продолжит конкурировать с другими игроками рынка, однако решающим фактором в этом соперничестве будет не гонка активов (хотя цифрами мы тоже очень гордимся), а качество и уникальность предоставляемых продуктов и услуг. И здесь Экспобанку уже есть что предложить.
Источник: