На одной половине карточки там определение из "Словаря" Даля, например "Альбум — книга, в которой знакомые что-то пишут на память", с другой стороны — отрывок из "Онегина" про "уездной барышни альбом".
Тихие сенсации. Эрмитаж открывает выставку флорентийской скульптуры
А вот и сам альбум, принадлежавший сестре драматурга Сухово-Кобылина — толстый, в кожаном переплете. Рядом — деревянный аршин, тут же альманах анекдотов — книжечка со смешными историями 1830 года. А сверху написано "Аз, в азбучном порядке первая буква". На "Б" тут под стеклом балетные туфельки пушкинских времен, гравюра с изображением Публичной Императорской библиотеки в Санкт-Петербурге. "З, земля" — пашущие крестьяне, зала дворянского собрания на раскрашенной литографии…
Даль для большинства — это, прежде всего, его "Толковый словарь живого великорусского языка". Но как нескучно и зримо представить его, составлявшегося в начале XIX века, в веке XXI-м? Кураторы выбрали, возможно, единственно правильный ход — показать буквы и слова через время, в котором жил Даль, а время — через мемориальные предметы, которые его тогда окружали. В ГМИРЛИ имени Даля с его неисчерпаемой коллекцией, в раритетах никогда не было недостатка, и, кроме уникальной возможности погрузиться в эпоху, организаторы предоставляют нам шанс вспомнить некоторые, не столь часто вспоминаемые имена русской литературы и вещи из забытого нами тогдашнего обихода. Так, слово "колпак" иллюстрирован тут знаменитым портретом поэта Державина, описанном Пушкиным — "глаза мутны; губы отвислы; портрет очень похож". "К" в принципе оказалась очень разноплановой и воинственной: кабак и кирасиры, кивер, картуз и картечь (тут это круглые и отнюдь не маленькие стальные шарики). В витрине под буквой "Д" портреты прекрасных дам в легких газовых шарфиках и белых шляпках, соединились с духами, флакончики из-под которых имеют отношения и к дамам, и к букве.
Таких находок, позволяющих объясниться и в любви к Далю с его "Словарем", и к русскому языку, на выставке очень много. И главные, казалось бы, сокровища экспозиции — знаменитый пушкинский золотой перстень с изумрудом, подаренный Далю Натальей Гончаровой после кончины Пушкина, и личная готовальня Даля, предоставленная потомками поэта и лингвиста, на их фоне не выглядят чем-то экстраординарным.
…Несколько лет назад легкая рука художницы Евгении Двоскиной создала образ Пушкина, живущего здесь и сейчас, рядом с нами. В неизменном цилиндре он на ее рисунках катается на лыжах, рулит авто, бредет, нагруженный пакетами, по бутикам вслед за женой. Полтора десятка графических листов Двоскиной, созданных специально для выставки, смотрятся продолжением истории о Пушкине и Дале, таким же современным молодым человеком, здесь тоже есть и словарные находки, и стихи.
"Шляпа — это мужская головная покрышка", — объясняет субъекту с бакенбардами в короткой клетчатой куртке, испуганно схватившемуся за поля цилиндра, тонколицый блондин Даль, держащий в руках большую автомобильную покрышку. Пушкину очень нравилось найденное Далем слово "выползина", то есть "шкурка насекомого или гада, из которой он выполз" — и на рисунке поэт, что-то помешивая в котелке, зовет высунувшегося из палатки сонного Даля "Эй, выползина, иди уху есть!" Друзья на рисунках прицениваются к черным шалям, снимают на смартфоны крестьянский хор и недоумевают, где же кружка в кухонном шкафу.
— Пушкин так широк и добр, что соглашается на любые роли, одевается во все, во что вы его одеваете. Так можно только с Пушкиным, — сказала на вернисаже Двоскина. — Это только он может смотреть на нас так легко и естественно, и все нам прощать.
"Рыцари слова: Александр Пушкин и Владимир Даль" — всероссийский выставочный проект и вскоре он продолжит свой путь по стране. Побывает в Оренбурге, в Нижнем Новгороде и в Государственном музее-заповеднике А.С. Пушкина "Михайловское".