С моей точки зрения, синоним слова эксперимент — смелость. Тот режиссер для меня театральный экспериментатор, кто не боится делать на сцене то, что не принято. Кто плывет против течения, не опасаясь всяких обвинений. Например, в консерватизме. Другими словами, мы создали такую удивительную театральную ситуацию, когда консерватор вполне может выглядеть как новатор. И наоборот.
В Севастополе гастроли Мариинского театра начались с гала-концерта
Нынче в оперном театре модно, чтобы режиссер ставил… самого себя. Он становится главным. Его интерпретация — самой интересной и желанной. Станиславский, как известно, призывал режиссера растворяться в актере. Нынешние постановщики нередко растворяются в самих себе.
Хорошо это или плохо? Такой вопрос в театре невозможен. Для кого-то — хорошо, для кого-то — плохо. Но это — тенденция, однако.
Режиссер Дэвид Олден, поставивший оперу Генделя "Ариодант" на сцене Большого театра, растворился в музыке. Благодаря ему и дирижеру Джанлука Капуано совершенно невероятной красоты музыка Генделя стала главным героем нового спектакля.
И тут — очередной вопрос: "За чем надо следить в опере?" За сюжетом? "Ариодант" исполняется на итальянском языке. Русские титры. Титр в одно предложение на языке оригинала исполняется иногда по несколько минут. Сюжет тормозится все время.
В основе сюжета — любовь Гинервы и Ариоданта (виртуозное исполнение Альбины Латиповой и Паулы Муррихи). Обратили внимание на то, что обе партии исполняют женщины? И это — не следование нынешней сомнительной моде, а веление композитора. Знатоки барочной оперы могут наверняка объяснить, почему так сделал Георг Фридрих Гендель, но я — не знаток. Я — просто зритель. И мне трудно следить за любовью женщины, которая переодета в мужчину. Я все понимаю: театральная условность, ля-ля-ля… Но — трудно.
Мы создали такую удивительную театральную ситуацию, когда консерватор вполне может выглядеть как новатор. И наоборот
Отрицательный герой по имени Полинесс появляется как человек нехороший. Сразу видно: гад. Так до конца спектакля гадом и остается. Никаких привычно-театральных изменений главного героя не происходит. Но оторваться от исполнителя Кристофа Дюмо невозможно. Почему?
Ты начинаешь постепенно понимать, что в этой опере вовсе не надо ни за чем следить. Это не детектив и даже не сериал. Здесь надо просто наслаждаться. Чем? В первую очередь — музыкой. Она — хозяйка. Она — главный герой. Все подчинено ей. Все сделано так, чтобы помочь тебе ее услышать.
Король (Лука Пизарони) — то властный, то несчастный и жалкий. Ослепительной красоты Екатерина Морозова в образе подруги героини. Бернард Рихтер — несчастный влюбленный Лурканий. И, конечно, исполнители главных партий. Все-все-все участники оперы напоминают нам, что голос певца — это тоже музыкальный инструмент, которым они все владеют виртуозно. Слушать их — наслаждение. Когда музыка становится главным героем действа, когда ты получаешь едва ли не физическое удовольствие от того, что слышишь, — это и есть подлинный, не так, увы, часто встречающийся авангард.
Опера Генделя полна, драматически говоря, монологов, оперно говоря — арий, а попросту — когда стоит на сцене человек и поет. Долго. Но делает это так, что музыка уносит тебя в какие-то неясные дали. Нет, правда, музыка Генделя в виртуозном исполнении оркестра и певцов — это прям какие-то крылья души. Твоя душа, о существовании которой мы, увы, столь редко вспоминаем, будто оживает и уносит тебя куда-то, где блаженство. Ты сидишь, блаженный, и мечтаешь только о том, чтобы это как можно дольше не заканчивалось.
Постановщик Дэвид Олден и художник Иэн Макнил создают мир, главная задача которого помочь нам в восприятии музыки. Декорации невероятно красивы, но при этом условны и метафоричны.
Музыка — это ведь история бессюжетная, точнее, такая история, в которой каждый слушатель придумывает свой сюжет. В этом парадокс оперы, которая, будучи, по сути, музыкой, настаивает на определенном действии. Создатели "Ариоданта" на сцене Большого создали историю, в которой драматический сюжет становится совершенно не важен на фоне сюжета музыкального.
В Петербурге представили шедевр бельканто Беллини
Но ведь мы не просто слушаем музыку — смотрим на сцену. Конечно. Поразительно точные костюмы и свет. И придумки режиссера не для того, чтобы поразить нас своей фантазией, но чтобы помочь восприятию музыки. Оказывается, режиссер может быть не только диктатором, но и помощником, когда главный диктатор — музыка.
"Ариодант" на сцене Большого — это перенос оперы, которая была поставлена в Лондоне. Спасибо нашему главному театру за то, что дает возможность российскому зрителю увидеть шедевр. Мне, вообще, кажется, что на этом спектакле можно изучать, какой может быть оперная режиссура, когда в распоряжении режиссера есть грандиозные певцы.
Драматический сюжет "Ариоданта" совершенно не важен на фоне сюжета музыкального
До этого спектакля я всегда мечтал поставить оперу — сегодня многие драматические режиссеры это делают. Теперь засомневался. Я увидел, что опера может существовать по совсем иным законам, нежели спектакль драматический.
И законы эти прекрасны и волшебны.