Герои, понятно, повзрослели, их домашняя жизнь, так интересно начавшись в первом кинофильме, издавна отдала трещинку: Кристина (ее как и раньше играет Ингрид Оперинская) уже не прячет раздражения супругом и, по всем признакам, опять пребывает в состоянии поиска. Она и до этого была не подарок, а сейчас стала совершенно неуправляемой: повсевременно взвинчена и заводится без обстоятельств. Говоря словами друга дома Психолога, как и раньше отыскивает себя, и ее необходимо отпустить на свободу.
"Серебряные коньки" унесут в новогоднюю сказку
Путь Кристины по кинофильму не назовешь целеустремленным. Она порывается поступить в институт, провалившись, просто отзывается на штурм и напор студента-ловеласа, прогуливается по ночным клубам, охотно пляшет у шеста, устраивается в некоторую компанию, где излагает пару оптимальных мыслях и выбивается в начальники, но немедля заваливает дело. Потерпев еще одно фиаско и оставшись без средств, дремлет на улице, крадет в магазине колбасу, прибивается к гастарбайтерам и ночует в их конурках, — опускается. Кинофильм, выстроенный весьма прихотливо, по принципу чересполосицы, закончится многоточием, открыв конец для вероятного продолжения. По сбившемуся к концу ритму видно, что создатели тоже стали двигаться по инерции и реально не знали, когда и чем все это окончить.
Ее прошлый, Виталик (Илья Любимов), как бы основательней, да и он в некоем поиске, что для брошенного супруга объяснимо и естественно. Еще наиболее основательный Психолог у интенсивно снимающегося Евгения Цыганова — тривиальный циник и отпетый прагматик, делает роль кукловода-сводника, который не чурается и сам поживиться. Нравы выписаны занимательно и сыграны, как и в первой картине, так же колоритно. Но если 1-ая часть была нацелена на некоторый оживленный взлет, то 2-ая — тривиальная стагнация, беличье колесо, где нет ни перспектив, ни выхода.
Весьма ощущается воздействие новейшей феминистской волны. Дамы в кинофильме уверенней и напористей парней. Они витийствуют в руководящих креслах, бесцеремонно тянут подчиненных за рукав испить кофейку и образуют собственный клан единомышленниц, понимая друг дружку с полуслова, ненавидя соперниц и приходя на помощь товаркам в неудаче. Отдельным вставным сюжетом смотрится ответвление с гастарбайтерами, живущим в богатой Москве на правах людей третьего сорта. Мозаичность картины, сложенной из неизменных перебросок во времени и ретроспектив, проясняющих ранее не видимые пружины сюжета, поначалу интригует, позже кажется лишней, кинофильм начинает явственно буксовать. Уже кое-где к его середине зрителю ясно, что Кристина, быстро начав, окажется у разбитого корыта, но не охото веровать в настолько открытую назидательность данной нам истории, и кинофильм досматриваешь до конца — как уже сказано, открытого.
Актеры — и Илья Любимов, и Евгений Цыганов, и Ингрид Оперинская — с нескрываемым наслаждением вступают в ту же воду в надежде, что она понесет сюжет куда-то далее. Но, видимо, тоже ощущают стагнацию и достаточно стремительно сникают, теряют былой азарт, начинают повторяться. Диалоги кинофильма как и раньше неплохи, но из их пропала самоирония, ушел юмор, и сейчас этот драматический круговорот персонажей в природе никак не назовешь комедией. Хотя конкретно так кинофильм и обозначен в афишах.
Начинается награждение наилучших европейских кинофильмов
Думаю, это даже не кинофильм для кинозалов. Беря во внимание его эпопейный метраж (2.15), его просто вообразить разрезанным на те же лоскутки и поданным в виде телесериала. Уверен, это был бы весьма хороший сериал: умственная природа самого процесса поисков места под солнцем, а заодно и смысла собственного существования просит пауз для того, чтоб совместно с героями обмозговать каждое происшествие. Прикинуть вероятный ход последующих действий. И сверить с тем, как все пойдет в действительности. Это был бы увлекательный мини-сериал о судьбе запутавшегося в собственных сетях феминизма. И о патриархате, сдавшемся так просто и зазорно. Он не казался бы таковым массивным и тяжеловесным. И, может быть, в нем нашлось бы пространство ироничному остранению всей данной нам суеты.
Это авторское кино, и его создатель, режиссер Роман Каримов, признавался, что роль героини он, подобно Бальзаку, списал с себя. Перевоплощение непременно удалось, и 1-ая картина была не попросту убедительной, да и по-своему этапной для осмысления конвульсий новейших генераций, без руля и ветрил барахтающихся в волнах нахлынувшей буржуазности. 2-ой кинофильм продолжает тему в наиболее драматичном ключе, но время основательно расшатало, разболтало всю его до этого прочно свинченную систему, а режиссерской энергии собрать ее воедино уже не хватило. Так бывает, если создатель уповает повторить собственный давнешний триумф, не испытывая при всем этом никакой другой, наиболее осмысленной потребности.